Пропал, как будто звук пустой...

Было у Успенского: "Буква вечнее звука - летучего, мгновенного, с трудом уловимого. Та птица, которая отпечаталась на литографском камне Золенгофена, где она теперь? Ее и память исчезла." ... На Кворе интересно обсуждают, как лингвисты узнают произношение слов в мёртвых языках. Кроме общих и часто хорошо известных законов развития языка, вроде палатализации, благодаря которым мы знаем, например, что была Геба Гебою, а стала – тьфу! – жабою что то, что теперь читается как "ц", раньше читалось как "к", есть и очень живые трогательные способы.

Лучший из них - расшифровка древней граффити (при раскопках Помпеи, например, нашли много граффити): на стенах, как и теперь, писали не самые грамотные люди, и они писали не по правилам, а как слышится. Это как если о теперешнем русском произношении через две тысячи лет будут судить по граффити на албанском. Вот тогда-то они и узнают, как на самом деле звучало выражение "под столом"!

Другой способ - когда одни и те же собственные имена записывали на разных языках (Розеттский камень). Если грек транскрибировал какой-то иероглиф в имени царя как "м", то вероятно, что примерно как "м" он и произносился, - но уж точно не как "н". Похожее происходило и в языках, которые адаптировали под себя чужую, неподходящую письменность - вроде хеттов, использовавших аккадское письмо: к аккадским логограммам, показывающим значение корня, приходилось добавлять фонетические знаки, чтобы объяснить, как слово звучит; а некоторые слова записывались полностью фонетически.

Третий способ - сравнение диалектов (в статье иллюстрируется на примере мандарина). Если во многих производных диалектах китайского на конце слова пишется буква "т", которой нет только в современном мандарине, - значит, это "т" было и произносилось и в протоязыке, а потом перестало произноситься и постепенно ушло из письменной формы. Так узнали, что корень "yuè [jyɛ]" (луна, месяц) раньше, скорее всего, произносился как "*ŋiuæt".

Ещё один способ связан с рифмой. Андре Мюллер замечательно пишет: "Китайцы всегда любили словари и сортировали иероглифы по рифме" (как в обратном тезаурусе). Они не снисходили до того, чтобы прямо включать в словари транскрипцию, но они включали её в виде намёка, загадки. По-русски это бы значило, например, что рядом со словом "круг" писали бы иероглифы для слов "кот" и "друг" - "я не скажу, что́ это, но оно начинается на "к" и рифмуется со словом "друг"" (между прочим, современный английский "rhyming slang" построен на том же принципе). Такой способ выяснения нам вполне знаком по более недавним примерам: мы знаем, что Пушкин произносил не только "скушно", но и "неотлушно", потому что и то и другое он рифмовал со словом "[равно]душно", и говорил "повеса пылкой", потому что это рифмуется (ну а с чем же ещё?) с "бутылкой". А Есенин, как и полагается крестьянину из Рязанской губернии, говорил "луХ" и "снеХ" - потому что рифмовал их с "петухом" и "орехом".

Кроме рифмы часто помогает размер - слова в стихах должны в размер укладываться. По этому признаку иногда можно понять, что буква, которая теперь не произносится, раньше произносилась - как полугласная дигамма у Гомера; иначе хорошо выдержанный ритм "Илиады" и "Одиссеи" был бы нарушен.

Николас Свифт пишет ещё об использовании игры слов и звукоподражания. Насчет последнего мне не совсем понятно (откуда мы знаем, как мяукали древнеегипетские кошки?), но вот с игрой слов есть много примеров, в основном неприличных. Мы ведь знаем, что на самом деле звучит в стихах "Ах, у Инбер" или "В магазине Кноппа выставлена жо... а что? а ничего! - жёлтая бумага". (Ну, может, это только мне приходят в голову неприличные примеры, а благовоспитанные френды наверняка вспомнят что-то более пристойное.) Так вот так же, оказывается, лингвисты читают между строк, и по тому, как каламбурили люди, умершие тысячи лет назад, узнают произношение слов в их языках. Здорово, по-моему.

P.S. Вспомнила, что когда-то об этом писала postumia.
P.P.S. Ещё на эту тему - как пророк Амос каламбурил с Б-гом, пользуясь разницей диалектов.